Внутри себя - Алиса Мейн

– Да уж… – пробормотала Эва.

Детектив как-то странно на нее посмотрел и убрал блокнот:

– Мы могли бы пройти в дом?

– Думаю, да, – выдавила Белова.

Дэвидсон открыл входную дверь и пропустил ее первой.

Внутри творилось что-то невообразимое. Бывало ли здесь когда-нибудь столько людей одновременно? Сэму бы это вряд ли понравилось… Повсюду сновали офицеры, негромкие разговоры которых были похожи на жужжание пчел.

Эва постаралась пройти быстро, чтобы ее взгляд даже случайно не скользнул в сторону кухни. Но не заметить вспышку фотоаппарата работавшего там криминалиста было трудно.

Она почти бегом прошла в гостиную и села в ближайшее кресло, потому что почувствовала, как ее бросило в жар и снова повело куда-то в сторону.

– Детектив Дэвидсон, – она старалась справиться с дрожью в голосе. – Можно мне воды?

– Да, конечно, – молодой полицейский бросил на нее обеспокоенный взгляд, подозвал одного из офицеров и что-то сказал ему вполголоса.

Эва плохо разбирала слова, плохо понимала, что происходит вокруг. Все, что она могла делать – это стараться выровнять дыхание. Мельтешение полицейских не улучшало состояния.

Как все время говорил доктор Фрайзер? Успокоиться. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

Пока Белова сражалась со своим жаждущим рухнуть в обморок телом, ей успели принести пластиковую бутылку воды. Она взяла ее трясущимися руками. Вода была прекрасно-прохладной.

– Все в порядке? – поинтересовался детектив, приглаживая свои волосы и с подозрением косясь на Эву.

– Да, спасибо, – она поставила бутылку на стол и выпрямилась, сложив руки на коленях и таким образом рассчитывая унять дрожь в ногах.

– Я хотел попросить вас осмотреться и сказать, не поменялось ли здесь что-то от привычной обстановки, – Дэвидсон обвел рукой гостиную и чуть не задел проходившего мимо них офицера. – Вы здесь вообще часто бывали?

– Несколько раз в неделю. У меня много работы, поэтому мы чаще созванивались.

– Но вы примерно представляете, что и где должно находиться? Может, чего-то не хватает или, наоборот, появились какие-то новые предметы?

Эва судорожно вздохнула, наконец почувствовав, как дрожь начинает отступать.

– Сэм был консервативен в своих вкусах и привычках, поэтому малейшие изменения для него всегда были большим событием, – она бегло осмотрелась. – На первый взгляд, все на месте.

– На кухню я вас, разумеется, не могу пустить, но, может, вы бы могли подняться на второй этаж…

– Это все, что от меня требуется? – перебила детектива Эва. Он задумчиво умолк, покрутив карандаш в пальцах. Которые совсем не дрожали, в отличие от ее собственных.

– Да. Если вы не хотите…

Эва поднялась, тем самым вновь не давая молодому человеку договорить.

– Давайте я все осмотрю и поеду домой. Если вы не возражаете, разумеется, – я просто ужасно себя чувствую.

– Понимаю, мисс Белова, – он кивнул, не сводя с нее глаз. – Вас проводить?

– Нет, спасибо, – отрезала Эва, направляясь к лестнице и моля высшие силы, чтобы ноги не подвели ее. Чувствуя спиной взгляд Дэвидсона, она сжала пальцами перила в надежде, что детектив не пойдет следом.

Лишь оказавшись наверху, Белова позволила себе глубоко вздохнуть и немного расслабиться. На втором этаже также была пара полицейских, но они не обращали на нее внимания, увлеченные заполнением какого-то документа.

Сначала она прошла в ванную, оценила царившую там безукоризненную чистоту. На зеркале и стенке душевой – ни потека. Мыло только жидкое и только в дозаторе – строго на левой стороне раковины. Подставка под зубную пасту и щетку – всегда справа. Гели, шампуни и остальные косметические принадлежности хранились в шкафчике.

Следующей была спальня – ни намека на то, что здесь кто-то спал или вообще когда-либо жил. Постель заправлена идеально ровно. Ни одной вещи не на своем месте.

Сэм любил порядок – и дома и на работе. И Эва переняла от него эту привычку. Порой она причиняла неудобства: попросить лишнюю влажную салфетку после рукопожатия с человеком, у которого была потная ладонь; не иметь возможности сосредоточиться, если на рабочем столе есть пыль или стоит грязная кружка. Все всегда на своих местах, и если вдруг какой-то предмет с «насиженного» места исчезает, его впоследствии практически невозможно будет найти.

Но несмотря на все это, Эва относила эту привычку к разряду положительных. А теперь, после смерти Сэма, которую она пока не могла принять, эта привычка станет для нее и возможностью по-своему чтить его память.

Эва направилась в святая святых – кабинет Сэма. Там он проводил большую часть времени. Даже после ухода из компании он продолжал консультировать коллег удаленно, а иногда помогал и Эве, занявшей его место в директорском кресле.

Сэм любил работу и мог и не уходить вовсе, но, по его словам, все, что он хотел сделать, уже сделал, и отдал право управления молодой падчерице.

«Ай Ди Продакшн Моргана» – одна из ведущих рекламных компаний страны, имеющая большое влияние в своей сфере и репутацию надежного партнера, работающего с коллегами и клиентами практически со всего мира. И эта компания была делом всей жизни Сэмюэля Моргана.

Эва пробежалась взглядом по бесконечным книжным полкам – безупречной, ревностно собираемой годами коллекции классики, которую Сэм мечтал перечитать «когда наконец будет время»; по стене за рабочим столом с бережно и геометрически точно развешанными грамотами, благодарностями и дипломами; по самому столу, на котором никогда не было ничего лишнего кроме ноутбука, ручки с записной книжкой и фотографии Эвы.

Это была любимая фотография Сэма. Он сам сделал снимок в один из ее дней рождения. Тогда был жаркий майский день, они втроем вместе с мамой отправились гулять в парк недалеко от дома. У Эвы на голове была широкополая шляпа, которую унесло ветром, и она побежала за ней. Морган окликнул девушку и запечатлел на снимке в тот момент, когда она обернулась: одновременно растерянная и счастливая, с разметавшимися во все стороны волосами.

От размышлений Эву отвлек зашедший в кабинет детектив Дэвидсон. Она снова напряглась.

– Ну как, все нормально? – голос у него был обеспокоенный, и нахлынувшая слабость напомнила Эве, что некоторое время назад она пыталась побороть накатывающий приступ. Сейчас ей стало лучше, но она ужасно хотела спать.

Она еще раз пробежалась глазами по кабинету.

– Мне кажется, все на месте. Но я могла не заметить каких-то незначительных изменений. Да и по ящикам у Сэма не стану лазить.

Дэвидсон понимающе кивнул.

– Я могу быть свободна?

Детектив нахмурился:

– Вообще-то я хотел еще с вами пообщаться, но вижу, вы не очень расположены…

– Вы правы.

– Могу я завтра подъехать к вам домой или на работу?

– Лучше домой. Вероятнее всего, на работе я завтра не появлюсь. – Эве сложно оставить компанию даже на день, но она не сможет сидеть в кресле Сэма и думать о чем-то другом, кроме него. Ей нужно немного времени. Хотя бы день.

– Хорошо. Попросить кого-то из офицеров подвезти вас или вызвать такси?

– Нет, спасибо. Думаю, сама справлюсь. До свидания, детектив Дэвидсон.

Полицейский отошел в сторону, чтобы выпустить Эву из кабинета.

Она практически выбежала из дома и быстро направилась к машине, игнорируя вопросы и выкрикивания стоявших за желтой полицейской лентой журналистов.

Сев в машину, Эва выдохнула. Она даже не запомнила, как добралась до своей квартиры.

Глава 4

На следующее утро Коннор с трудом открыл глаза. Неприятные ощущения после вчерашней потасовки давали о себе знать, но он был доволен. Даже рассеченная губа в отражении и синяк под левым глазом не могли испортить ему настроение. Уход жены теперь не так сильно его печалил, а вот ее любовнику придется раскошелиться на новый зуб.

После потасовки и выпроваживания Джессики с ее новым ухажером Коннор позволил себе немного расслабиться и не придумал ничего лучше, чем пойти в бар неподалеку от дома и надраться.

Майкл многое вспомнил в этот вечер.

Например, как впервые встретил Джесс на лекции по трудовому праву в колледже. Она была в окружении подруг – среди них такая яркая, красивая, живая… И все время накручивала на палец светлый локон. Она сохранила эту привычку и по сей день – всегда, когда Джесс бывала в хорошем